читать дальше - Тебе придеться их резать, Лав, - Мэхил рядом.
Смотрит на клетки и их жителей.
Для удобства я дала им имена. Учитель был недоволен, но позволил - сейчас его как никогда интересует эффективность. Я бдительна и серьозно настроена. Им этого хватает.
Итак у нас имеються -- Черноволосый, Девочка, Большой и Белый. Простенько и ... Безвкусно. Хе-хе.
- Резать так резать. Вот только подберу смесь для наркоза.
Мэхил иронически хмыкает:
- Ну, подбирай, подбирай.
Сегодня на столе лежит БОльшой.
Смесь хорошая, рассчитанная на кислорододышащих. Впустую.
Вторая, третяя - тот же эффект.
Я распотрошила почти всю аптечку - ничто не действует на них. Даже как обезбаливающее. Их чертова кровь сжигает все.
Чего я только не перепробовала за эти несколько дней!!
Я в отчаянии.
Что делать? Что?!
Резать.
Но как?! По живому?!
А что делать, крошка Лав? Это война, малыш. И пришла твоя пора терять невинность. ЕСли ты не будешь делать им больно, то они будут убивать детей. Они враги. Они чудовища.
Давай, действуй.
Всю ночь мне снились кошмары.
Утром я пришла в лабораторию. Руки трясуться. Под глазами мешки. А работать надо. Надо!
На столе снова лежит Большой. Уже несколько часов лежит.
Стол новый, более мощный. Фиксация более надежна. Правда в отношении к этим тварям слово "надежный" принимает издивательский оттенок...
Я беру один из ножей. Руки ходят ходуном...
Начинаю глубоко дышать чтобы успокоиться. Вроде бы помогает.
Я подношу нож к его левой икре. Два неглубоких надреза. Если бы можно было обезболить!...
Но и так все быстро. Кровь течет, но стол не плавиться, на нем тоже кирид.
Сколько же денег ушло на все это оборудование?!. Годовой бюджет планеты, наверное. Сплава ирида и катер-тоола на этой базе хватит, чтоб сделать неуязвимым целый флот Советаю Киридом покрывают космические корабли и тогда их практически ничего не берет...
Сейчас я могу утверждать, что его не берет вообще ничего...
Большой дернулся, когда я сделала первый надрез. Он приподнял голову и посмотрел на меня.
Меня захлестывает жгучая волна стыда.
Он смотрит на меня, как смотрел бы Учитель на кого-то из старшей групы учеников, среди бела дня онанирующих на иконы Светлых Богов.
Я захлебнулась горечью и чувством собственного ничтожества. Начала что-то лепетать, как-то оправдываться. Типа : "что так надо, я же ученый, это моя работа"...
Его взгляд стал издевательски-понимающим: "ну раз надо, значит надо".
А я думала, что стыднее быть не может... Наивная!..
Кое-как я все же выделила тоненькую полосочку кожи подкожной клетчатки, которой было очень мало, и волоконце мышцы. Благо Большой больше не смотрел на меня.
Утащила под микроскоп, опять биохимия, окраска. Опять все распадаеться. Тейл!
Что-то мокрое на лице... Это я плачу от досады. Стыдно. Горько.
А ведь придеться изучать их "по-живому"...
Дура! Тварь! Возьми себя в руки! Плохо ей, видите ли! Стыдно ей! Ничтожество!
Плохо - это когда тебя и твоих близких убивают. Медленно, отрезая по кусочку и не давая умереть раньше срока.. А так и будет, если ты их не обезвредишь.
Андроиды уволакивают Большого со столаи закидывают в клетку. Он не сопротивляется. В Кое-то веки! Всегда бы так.
День потерян. Образцы взяты и не исследованы.